Геногеография и формирование европеоидов

Как ни интересны и ярки все эти факты и соображения, как ни привлекательны они широким охватом, синтезом и биологических и исторических явлений в одно целое, может быть, не стоило бы посвящать им отдельную статью, если бы не абсолютная убежденность автора в том, что это не прошлое, а настоящее и даже будущее антропологии, ее столбовой путь, что применение генетических закономерностей к истолкованию антропологических фактов открывает широкие возможности для кардинальных обобщений, что, наконец, открытый Н. И. Вавиловым закон может найти в антропологии дальнейшее приложение. Последнее хотелось бы показать на примере происхождения и формирования европеоидной расы.

[adsense]

Что представляет собой сейчас европеоидная раса в целом как определенная единица антропологической классификации, как морфологическое единство? Ее представителям свойственны сильно выступающий узкий нос, высокое переносье, резко профилированное лицо, тонкие губы, прямые или широковолнистые мягкие волосы. По сравнению с негроидами и даже с монголоидами европеоиды гораздо более светлокожи, светло-волосы и светлоглазы, причем последнее справедливо даже для жителей Средиземноморья, Передней и Средней Азии — наиболее темноглазых людей среди европеоидов. Совершенно естественный и закономерный вывод из этого морфологического единства заключается в утверждении генетического родства и единого происхождения европеоидных типов.

Однако у антропологов нет согласия в понимании путей возникновения европеоидной расы. В соответствии с одной точкой зрения, получившей наименование моноцентрической, все расы современного человека произошли в Передней Азии от нейтральных форм неандертальцев, объединявших признаки всех трех больших рас; согласно другой гипотезе, названной полицентрической, каждая раса восходит к особой группе неандертальцев, проживавших на том же континенте. Автор разделяет полицентрическую гипотезу, исходя из несомненной морфологической преемственности между европеоидами и европейскими неандертальцами, между монголоидными расами и синантропом, а также из археологических данных, рисующих картину постепенного перехода от нижнего палеолита к верхнему не только в Передней Азии, но и в Европе, Китае, Юго-Восточной Азии и т. д. С другой стороны, важным представляется несомненный факт большей близости европеоидов к негроидам, чем к монголоидам, подтверждаемой как наличием промежуточной австралоидной расы и широким распространением негро-австралоидов в верхнем палеолите на юге Европы и европеоидов в мезолите в Северной Африке, так и формированием расовых признаков в процессе роста. (Дети негров и европейцев больше похожи друг на друга, чем взрослые негры и европейцы. Монголоиды, наоборот, отличаются от других рас сильнее всего именно в детском возрасте ¹.) Общее происхождение европеоидов и негроидов весьма вероятно, и оно действительно может восходить к Передней Азии, где найдены скелеты неандертальцев, которым свойственны были и европеоидные и негроидные особенности.

В этой исходной группе неандертальцев и европеоидные и негроидные черты были выражены, однако, слабее, чем у современных рас.

Формирование типично европеоидной комбинации признаков, как мы ее знаем теперь, происходило, очевидно, под влиянием многих факторов начиная с эпохи верхнего палеолита. В первую очередь это — влияние смешения групп переднеазиатского происхождения с европейскими неандертальцами; об этом говорит сильное выступание носа у представителей европеоидной расы, такое же, как и у европейских неандертальцев.

Об этом же свидетельствует и очень развитый рельеф на многих ранних верхнепалеолитических черепах из Европы — особенность, типичная для европейских неандертальцев. Кроме смешения с местными группами неандертальцев, следует указать на приспособление к суровым условиям приледниковой Европы: узкий нос ограничивал одновременное вдыхание большого количества холодного воздуха и защищал носоглотку. Наконец, в возникновении характерной для европеоидной расы пигментации, несомненно, велика роль геногеографических закономерностей.

Европеоидная раса подразделяется на северную и южную ветви. Северная ветвь — это население Скандинавии, Исландии и Ирландии, Англии, северных районов ГДР и ФРГ, Финляндии, Прибалтийских республик Советского Союза, северных районов европейской части РСФСР. Южные_европеоиды — это население северной части Индии, Афганистана, Ирана и Турции, арабоязычных стран, Туркменской и Азербайджанской, Армянской и Грузинской ССР, Южной Италии и Южной Франции, Испании и Португалии. Области, промежуточные между этими зонами, заняты населением, которое занимает в антропологической классификации среднее место между северными и южными европеоидами. Во всех
перечисленных странах антропологические признаки сильно варьируют, выделяются местные антропологические типы. Но не составляет ни малейшего труда даже для неспециалистов отличить, например, грузина или армянина от шведа по внешнему виду с первого взгляда.

[adsense]

Однако вариации всех признаков, характерных для местных европеоидных типов, именно им и свойственны, они не охватывают нескольких народов или групп народов, обнаруживают, как говорят антропологи, мозаичное распределение на географической карте. Единственные признаки, противопоставляющие население севера и юга Европы, разделяющие северных и южных европеоидов, — признаки пигментации, цвета глаз, волос и кожи. Антропологи рьяно, на первых порах, я бы сказал, просто исступленно искали еще какие-нибудь черты, с помощью которых можно было бы отличить северных европейцев от южных, северную, или балтийскую, ветвь европеоидной расы от южной, или средиземноморской. Поиски были тщетны: они так и не увенчались успехом, не нашлось ни одного признака, кроме пигментации, вариации которого отличались бы строго закономерным распределением на карте Европы. А так как пигментация древнего населения остается неизвестной, то неизвестными остаются и древние ареалы северных и южных европеоидов, их соотношение на европейской географической карте в ранние эпохи формирования европеоидной расы.

Как же распределены сейчас географически все три признака, отражающие развитие пигмента? Наиболее темнокожие люди живут в северной части Индии, Афганистане, Туркменской и Азербайджанской ССР, в арабских странах. Персы, армяне, грузины и другие народы Кавказа, греки, болгары, южные итальянцы и французы, испанцы и португальцы более светлокожи, хотя и кажутся темнокожими при сравнении, скажем, с русскими. Вспомним итальянские фильмы — разве герои в них не производят впечатление очень темных людей? А ведь в них действуют люди не только из Южной, но и из Северной Италии, население которой заметно светлее южных итальянцев. Еще более светлую кожу имеют северные французы и бельгийцы, немцы южных и центральных районов Европы, хорваты и словенцы, венгры, чехи, словаки, украинцы, русские южных областей. Русские центральных районов, белорусы, поляки, немцы северных областей почти так же светлокожи, как и скандинавы, которые составляют последнюю ступень в шкале оттенков цвета кожи, — у них пигмента откладывается очень мало (рис. 1). Карты распространения различных оттенков цвета волос и глаз — от самого темного до самого светлого — у населения Европы мало отличаются от карты распространения цвета кожи (рис. 2, 3). Таким образом, в Европе можно выделить как бы несколько зон с юга на север, и население каждой последующей более северной зоны будет заметно более светлокожим, светлоглазым и светловолосым, чем народы, проживающие в предшествующей зоне.

От морфологии теперь обратимся к географии и рассмотрим географические очертания Старого Света, и в частности Евразии. Если формирование европеоидной расы или той комбинации антропологических признаков, на основе которой сформировалась европеоидная раса, происходило в Передней Азии, то Европу с полным основанием можно рассматривать по отношению к этой зоне как периферийную область.

Передняя Азия лежит в центре Старого Света, в районе соприкосновения всех трех материков, в то время как Европа выглядит чудовищным по величине полуостровом единого материка Евразии. С этой точки зрения любопытно, что наиболее интенсивная депигментация характерна в Европе не для населения всей северной зоны, а именно для народов Скандинавии, т. е. для тех народов, которые удалены от центра Старого Света — Передней Азии на наибольшее расстояние. Примечательна и последовательность, постепенность посветления волос, глаз и кожи людей в направлении на северо-запад от Передней Азии, чего нет во всех остальных направлениях.

Если читатель еще не догадался, куда клонит автор, то, во всяком случае, он подготовлен к этому: автор полагает, что единственным удачным объяснением всех отмеченных фактов, и притом объяснением, не требующим никаких дополнительных гипотез, может служить геногеографическая идея Н. И. Вавилова об оттеснении рецессивов в периферические районы из центра ареала. Цвет кожи также, по-видимому, рецессивный признак, как и остальные особенности, связанные с депигментацией. Вся депигментация выступает, таким образом, единым комплексом, хотя к полной депигментации и приводит накопление в генотипе нескольких рецессивных генов. Оттеснение их в окраинные области полностью объясняет, почему в Европе цвет волос, глаз и кожи светлеет с юга на север (постепенное оттеснение от центра расообразования), почему наибольшая депигментация характерна для населения Скандинавии (наибольшее удаление от центра расообразования), почему этот процесс проявился именно при формировании европеоидной расы, а не какой-либо иной (своеобразное географическое положение Европы как полуострова материка Евразия и, следовательно, географическая предпосылка для изоляции). Итак, закон вытеснения рецессивных мутаций на окраину видового или расового ареала, закон, действие которого блистательно иллюстрировано применительно к человеку на примере населения Западного Гиндукуша и Скандинавии, может быть распространен и на гораздо более общее явление — возникновение и формирование одного из основных расовых стволов современного человечества. Геногеография и популяционная генетика вносят большой вклад в разъяснение и понимание чрезвычайно важной проблемы расообразования, и одним из пионеров внесения их методов и законов в антропологию выступил почти 60 лет назад Николай Иванович Вавилов.

Г. Ф. Дебец рассказывал автору, что, поговорив с Н. И. Вавиловым полчаса, он запомнил этот разговор на всю жизнь — такими глубокими и тонкими были суждения Н. И. Вавилова по вопросам антропологии, этногенеза, древней истории. Огромный ум, аккумулировавший грандиозные по объему и разнообразные знания, открыл общие законы, действующие на всех уровнях жизни и взаимодействия биологических систем, законы, широко применимые и к объяснению биологических особенностей человека.