Этноархеология

К содержанию книги Брайана Фагана и Кристофера ДеКорса «Археология. В начале» | Далее

Теория средней дистанции важна для археологии, независимо от того, считать ли, что она определяет взаимоотношения между действиями человека и материальными остатками или что она должна пояснять детерминанты структурирования и структурных свойств археологического материала.

Как можно использовать настоящее с его значительными сведениями о современном жизнеобеспечении, климате, свойствах почвы и мириадах других явлений для интерпретации прошлого? И еще один аналогичный вопрос: нужно ли нам изучать настоящее для того, чтобы понять прошлое? Внизу, под нами, под нашим миром с его разнообразными ландшафтами, лежит археологический материал: тысячи памятников и артефактов захоронены там, где их оставили их создатели тысячи лет назад. Теоретически, в любом случае у нас есть множество данных, которые можно использовать для интерпретации прошлого, для того, чтобы перебросить мостик между памятниками и людьми прошлого и сохранившимися археологическими сведениями.

Форма «живой археологии», этноархеология , появилась в 1970-х годах (Дэвид и Кремер — David and Kramer, 2001, см. библиографии у Дэвида и других, 1999). Ричард Ли был среди тех антропологов, которые изучали племя канг сэн в Калахари, одно из последних в мире племен охотников-собирателей. Он понимал трудности археологов, и у него в группе работал Джон Йеллен, археолог, изучавший остатки давно оставленных стоянок и сравнивавший их с современными поселениями (Ли — Lee, 1979; Йеллен — Yellen, 1977). Приблизительно в то же самое время Льюис Бинфорд (Lewis Binford) работал с эскимосами-нунамиутами и индейцами навахо, сравнивая живые культуры и археологический материал и стараясь разработать рабочие модели культур как точные критерии для изучения изменчивости (Бинфорд — Binford, 1978). Недавние исследования сконцентрировались на таких группах охотников-собирателей, как хэдза на севере Танзании, на земледельческих сообществах, таких как калинга на Филиппинах (Лонгакр — Longacre, 1991), а также на некоторых племенах в Юго-Восточной Азии.

Этноархеология является изучением живых сообществ, которое служит дополнением для понимания и интерпретации археологического материала. Живя, скажем, в лагере охотников-эскимосов, изучая деятельность его обитателей, археолог рассчитывает зафиксировать археологически наблюдаемые структуры, узнать, какая деятельность привела к их возникновению. Иногда исторические документы можно использовать для развития наблюдений в поле. Археологи действительно жили на стоянках в племени сэн, а затем, позднее, возвращались и фиксировали разброс артефактов и занимались раскопками (Йеллен — Yellen, 1977). Самые первые этноархеологические работы сосредотачивались на специфических скоплениях артефактов и на изучении лагерей охотников-собирателей, что могло бы помочь интерпретировать древнейшие памятники в Олдувае и других местах. Но в последующих работах основное внимание уделялось разработке археологических методов формирования выводов, которые соединяли бы прошлое с будущим (Кэмерон и Томка — Cameron and Tomka, 1993).

Многие археологи рассматривают этноархеологию просто как массу полученных сведений о поведении человека, из которой они могут извлечь подходящие гипотезы для анализа и сравнения с находками из их раскопок (Гулд — Gould, 1980). Такая интерпретация совершенно неверна, так как фактически этноархеологическое исследование имеет дело с динамическими процессами в современном мире (Лейтон — Layton, 1994).

Этноархеология: племена сэн и хэзда

Много этноархеологических исследований проводилось среди племен охотников-собирателей, особенно тех, которые рассматриваются как потомки доисторических людей (Гэмбл и Бойсмир — Gamble and Boismier, 1991). Под эту категорию подпадают как племя сэн из южноафриканской пустыни Калахари, так и австралийские аборигены.

Антрополог Ричард Ли (1979) провел много лет, изучая племя канг сэн, и собрал много информации для археологов. Археолог Джон Йеллен (1977) работал вместе с Ли, собирая данные о домах и устройстве лагерей, о расположении очагов, информацию о населении и о костных остатках. Йеллен указывал, что лагеря сэн создаются вполне осознанно, создаются укрытия от ветра и очаги, в то же время места для свалок бытового мусора и остатков производства выбираются случайно (см. рис. 14.3). Он выделил общинные зоны в таких стоянках-лагерях, часто расположенные в центре, которые не принадлежат никому конкретно, и зоны семей, расположенные вокруг очагов, принадлежащих отдельным семьям. Общинная деятельность членов лагеря, танцы и первое распределение мяса, например, происходит на общей территории. После такого рода деятельности в археологическом материале остается мало следов. Приготовление и обработка пищи, также как и производство артефактов, обычно происходят возле семейных очагов. В этой части Йеллен указывает на интересные вариации: при производстве у очага иногда принимают участие члены другой семьи; большие шкуры обычно растягивают для обработки вне жилых зон из-за паразитов и плотоядных. Изучение племени сэн показало, что стоит с осторожностью делать, казалось бы, очевидные выводы. Например, о том, что приготовление мяса или колка орехов происходили в специальных местах. В племени сэн разделение видов деятельности по большей части происходило непосредственно в семейных группах. Гипотетически, утверждает Йеллен, возможно использовать кластеры артефактов для изучения развития и эволюции таких социальных структур во времени.

Рис. 14.3. Стоянка племени сэн в Ботсване, Южная Африка. На рисунке Джон Йеллен схематически показал места для различных видов деятельности и расположение артефактов

Рис. 14.3. Стоянка племени сэн в Ботсване, Южная Африка. На рисунке Джон Йеллен схематически показал места для различных видов деятельности и расположение артефактов

Начиная с 1984 года археолог Джеймс О’Коннелл зафиксировал вместе со своими коллегами более 70 случаев разделки туш больших млекопитающих охотниками-собирателями племени хэзда на востоке Африки (рис. 14.4). Хэзда охотятся на животных, когда те им попадаются, или поджидают их в специально построенных укрытиях возле источников воды в конце периода засухи. Они очень решительные охотники и преследуют раненых животных в течение нескольких часов или даже дней. При малейшей возможности они также утаскивают мясо жертв у хищников. О’Коннелл зафиксировал от 70 до 80 крупных охотничьих трофеев в год на один лагерь. На собирание тратится от 40 до 60 человеко-дней, а на сбор падали уходит от 15–20 % всего времени. Исследователей интересовали главным образом распределение времени, выбор пищи, распределение пищи, поэтому они методично фиксировали месторасположение лагеря, расстояния до жилых баз, методы добычи, состояние туш, детали их разделки, пол и возраст участников деятельности. Кроме того, в каждом месте, где это было возможно, они собирали всеобъемлющий археологический материал, включая расположение разломанных костей и оставленные артефакты.

Рис. 14.4. Группа археологов и антропологов фиксирует детали успешной охоты охотников-собирателей хэзда на севере Танзании. Данные подобных исследований представляют большую ценность при интерпретации археологического материала о доисторических охотниках-собирателях

Рис. 14.4. Группа археологов и антропологов фиксирует детали успешной охоты охотников-собирателей хэзда на севере Танзании. Данные подобных исследований представляют большую ценность при интерпретации археологического материала о доисторических охотниках-собирателях

В ходе изучения хэзда были получены многочисленные существенные этноархеологические данные, которые подвергли сомнению предположения археологов в отношении мест, где охотники-собиратели убивали животных. Группа О’Коннелла обнаружила, что 75–80 % крупных млекопитающих, убитых хэзда, не были представлены в их выборках костей вследствие особенностей охоты и разделки туш. Более того, в большинстве доисторических мест убиения животных раскопки проводились не в крупном масштабе, в то время как многие места разделки туш у племени хэзда занимают большие территории, охотники часто бродили по ним в поисках затененного места. Иногда кости разных животных оставляли в разных местах. Расчленение костей происходит по похожей схеме, занимаются этим люди или плотоядные — сначала конечности, затем позвоночник. Различия в этом связаны скорее с анатомией отдельных животных, чем с намеренным культурным выбором. Находки, сделанные среди хэзда, подвергают сомнению многие интерпретации разделки туш животных и говорят о важной роли этноархеологии и теории средней дистанции (О’Коннелл и другие — O’Connell and others, 1992).

ПРАКТИКА АРХЕОЛОГИИ
ИЗГОТОВЛЕНИЕ КАМЕННОЙ РУЧНОЙ МЕЛЬНИЦЫ У МАЙЯ

Брайн Хэйден воспользовался уникальной возможностью зафиксировать и понять концепцию, жизнь и смерть каменных артефактов (или их аналогов). Он совместил описательное исследование с новыми разведочными (теоретическими) подходами, основанными среди прочего на теории анализа конструкции. У исследования была обширная база, направленная на свойства камня, собираемого для производства орудий из камня, на изучение технологии и эволюцию форм орудий из камня по мере их использования и повторного использования. Исследователи тщательно изучали структуру отходов производства и процессы формирования памятника, а также социальное и экономическое положение каменщиков. Им удалось поработать с пятидесятилетним специалистом по изготовлению ручных мельниц Рамоном Рамосом Розарио, одним из немногих все еще работающих специалистов (рис. 14.5).

Так как его земельный участок не может прокормить семью, то Рамон зарабатывает на жизнь, изготавливая пестики и мельницы и продавая их в западной части Гватемалы. Благодаря общественному транспорту он может продавать свою продукцию на обширных территориях, раньше он и подобные ему специалисты торговали в своих местностях. Хэйден проследил весь процесс изготовления предмета, начиная от выбора материала и кончая окончательной обработкой поверхности. Исследования показали, что этому каменщику требуется 2,5 дня для того, чтобы подготовить и грубо обработать заготовку для мельницы, и 4,5–5,5 дня для окончательной обработки пестика и мельницы.

И наконец, Хэйден изучил характеристики кайл, используемых для рубки пород, совмещая эти изыскания с изучением характером износа поверхностей. На основании интенсивности износа режущих кромок он подсчитал предположительную длительность использования сравниваемого инструмента. Он сравнил свои результаты с доисторическими артефактами и смог показать, что многие затупленные долото у майя в археологических памятниках, то есть орудия, которые нельзя было использовать для работ с деревом, возможно, использовались женщинами для придания шероховатости использованным пестикам и мельницам.

Это исследование также пролило свет на некоторые интересные аспекты формирования памятников. Например, каменщики как можно больше удаляют камня с заготовки, чтобы ее было легче нести. В то же самое время, они бережно относятся к орудиям для вырубки заготовок, укрывают их на месте работы и затачивают для продления срока их действия. Подобные наблюдения, в соединении со специфическими условиями окружающей среды, однажды могут дать основу того, что Хэйден называет «здравой» теорией средней дистанции.

Рис. 14.5. Рамон Рамос Розарио изготавливает каменную мельницу

Рис. 14.5. Рамон Рамос Розарио изготавливает каменную мельницу

Технологии обработки камня у горных майя

Хотя у этноархеологических исследований имеется тенденция сосредотачиваться на племенах охотников-собирателей, все же есть многочисленные примеры увлекательных работ по изучению даже более сложных сообществ, чем наше. Длительное изучение современных городских свалок в Таксоне, штат Аризона, например, основано на самых современных археологических методах и исследовательских проектах (Рэтье и Мёрфи — Rathje and Murphy, 1992). В этом проекте исследуются взаимоотношения между управлением ресурсов, городской демографией и социальной и экономической стратификацией в современном контексте, когда некоторые контрольные данные из опросов и других направлений работы используются для интенсификации такого археологического исследования, которое могло бы проводиться на месте древнего городского центра. Исследования мусора в Таксоне, которые являются более этнографическими, нежели этноархеологическими, дали замечательные результаты, которые показали значительные различия в управлении ресурсами в разных сегментах населения, причем средний класс является самым расточительным.

Долгосрочные наблюдения в современных земледельческих сообществах дают неожиданные результаты, как было в случае с канадским археологом Брайоном Хэйденом, который изучал процессы изготовления каменных орудий у потомков индейцев племени коксо-майя в районе мексиканско-боливийской границы. Он обнаружил, что некоторые современные народы этого региона, говорящие на языке майя, до сих пор изготавливают и используют предметы из камня. Даже после четырех с половиной веков контакта с европейцами некоторые люди изготавливают традиционным методом каменные ручные мельницы, а многие каменные орудия до сих пор выполняют назначенные им функции (Хейден — Hayden, 1987) (см. вставку «Практика археологии»).

Изучение каменных технологий майя говорит о силе и потенциале многостороннего подхода в этноархеологии при использовании сведений динамичного настоящего для оценки археологических свидетельств из статичного археологического материала.

Другие работы

Этноархеологические исследования различного рода проводятся в изобилии, некоторые из низ длятся годами. На Филиппинах Вильям Лонгакр многие годы изучает племя изготовителей горшков кэлинга, занимаясь не только самими процессом с использованием научных данных, но также и процессами передачи идей, организацией производства и торговли (Лонгакр и Скибо — Longacre and Skibo, 1994). Николас Дэвид провел много полевых сезонов в племени мэдара на севере Камеруна и в Нигерии. Дэвид со своими коллегами изучали изменения в материальной культуре этого горного племени, в течение многих веков торгующего с племенами, которые жили вокруг озера Чад. Исследование сосредоточилось как на керамике, так и на изделиях из железа, а также на символическом значении меняющихся стилей артефактов. Ученые идентифицировали то, что они называют «символическим резервуаром» фундаментальных верований и интеграционных социальных процессов, которые привели к сближению материальных культур на обширных территориях (Дэвид — David et al., 1991).

К содержанию книги Брайана Фагана и Кристофера ДеКорса «Археология. В начале» | Далее

В этот день:

Дни смерти
1870 Умер Поль-Эмиль Ботта — французский дипломат, археолог, натуралист, путешественник, один из первых исследователей Ниневии, Вавилона.
1970 Умер Валерий Николаевич Чернецов - — советский этнограф и археолог, специалист по угорским народам.
2001 Умер Хельге Маркус Ингстад — норвежский путешественник, археолог и писатель. Известен открытием в 1960-х годах поселения викингов в Л'Анс-о-Медоузе, в Ньюфаундленде, датированного XI веком, что доказывало посещение европейцами Америки за четыре века до Христофора Колумба.

Рубрики

Свежие записи

Обновлено: 21.12.2014 — 10:23

Счетчики

Яндекс.Метрика
Археология © 2014