Этническая принадлежность и неравенство

К содержанию книги Брайана Фагана и Кристофера ДеКорса «Археология. В начале» | Далее

Археологи главным образом сосредоточили свое внимание на двух обширных темах. Историки культуры описывали длительные культурные традиции во многих частях мира, экологи культуры и сторонники процессуальной археологии изучали постоянно меняющиеся отношения между человеческими сообществами и окружающей средой. Слишком много внимания уделялось всяческим «истокам» и всему «самому первому» — первые американцы, первые земледельцы, истоки цивилизации и т. д. (Ходдер — Hodder, 1999). Однако в последние годы все большее число ученых используют уникальную перспективу археологии для изучения этнического многообразия и того, что иногда называют археологией неравенства, того, как люди осуществляли экономическую и социальную власть над другими людьми (Макгуайр и Пейнтер — McGuire and Paynter, 1991).

Подобный подход является реакцией на такие исследовательские схемы, где минимизируется роль социальной власти и высказывается предположение, что в древних сообществах существовала в высшей степени культурная однородность. Фактически же, многие археологические изыскания показали, что культурные изменения могут произойти очень быстро, иногда с такой скоростью, что сохраняются в человеческой памяти, как и в нашем обществе (Сэндерс и другие — Sanders and others, 1979). Не следует недооценивать важность социальной власти при становлении первых государств, таких как государства майя или ацтеков (Таунсенд — R. F. Townsend, 1992). Несмотря на то что сейчас в центре внимания некоторых исследований находятся социальное ранжирование и политическая власть царей и вельмож, почти никто из археологов не занимается таким явлением, как сопротивление подавляющей социальной и политической власти, и археологией этнических меньшинств (Джоунс — Jones, 1997).

Идеология доминирования

Элиты использовали различные тактики для осуществления власти над другими людьми, все, начиная от мягких уговоров до божественного царствования, создание экономических монополий и использования силы. Возможно, самыми важными из всех средств являются идеологии доминирования. Древние правители народа майя строили огромные церемониальные центры с пирамидами и обширными площадями, являвшиеся символическими моделями священного пространства вселенной майя. Пирамиды олицетворяли священные горы, те места, где осуществлялся переход в духовный мир предков. Именно здесь во время расточительно щедрых публичных церемониалов правитель впадал в шаманский транс, общался с богами и предками. Все происходящее укрепляло сложные взаимоотношения между живыми и мертвыми, между правителем и простолюдинами, подтверждало божественную власть верховных правителей (Шелле и Фридель — Schele and Friedel, 1990) (см. также главу 17).

Марк Леон со своими коллегами из Исторического фонда Аннаполиса изучали теории власти, которые стояли за планировкой двух главных колониальных поселений: Аннаполиса и близлежащего Сейнт-Мэриз-Сити в штате Мэриленд (Леон и Харри — Leone and Hurry, 1998). Они утверждают, что в планах обоих городов использовались принципы барокко. Считалось, что поселение Сейнт-Мэриз-Сити строилось случайным образом. Но археологи показали, что главные кирпичные здания, такие как часовня иезуитов, тюрьма и здание собрания штата, находились в центрах пересечения улиц. В системе барокко глаза человека перемещаются между главными точками в пространстве, которые представляют монархическую и социальную иерархию. Сообщество Мэриленда было молодым, в нем присутствовала иерархия деловых людей и чиновников, которые использовали такие принципы урбанистического планирования для того, чтобы утвердить свой социальный статус.

Таким же образом в 1696–1710 годах губернатор Аннаполиса Фрэнсис Николсон изменил план Эн Эрундел Тауна того времени, население которого составляло 200 человек. В основе плана лежали два круга, из которых выходили улицы, и площади. Все это располагалось на холмах и кряжах. В наши дни дом собрания и один круг по-прежнему являются центром Аннаполиса. Археологические раскопки, Географическая информационная система и система AutoCad показали, что этот центр фактически имел форму яйца, то есть использовался прием, необходимый для того, чтобы интегрировать элементы холмов в единый план. В то же самое время Николсон сделал так, чтобы при приближении к зданию собрания расходящиеся радиальные улицы создавали оптическую иллюзию того, что оно расположено ближе и больше по размерам, что усиливало ощущение силы власти. Такая планировка города в стиле барокко сочетается с ландшафтной архитектурой садов-террас, которые строили видные жители Аннаполиса в последующие десятилетия (рис. 15.15).

Артефакты, социальное неравенство и сопротивление

Политическая и социальная власти являются чрезвычайно разнородными явлениями, которые воплощаются во многих формах. С точки зрения археолога, интересно то, что можно использовать такие материальные объекты, как керамика, для того чтобы изучать, как люди декларировали свою социальную позицию и сопротивлялись упадку своей культуры (Бодри и другие — Beaudry and others, 1991; Орсер — Orser, 2004). Артефакты предоставляют уникальную возможность изучать историю многих обществ, не имевших письменных материалов, но выражавших разнообразие своих чувств и культуры посредством специфических артефактов и предметов, которые они покупали и использовали.

Удивительные исследования того, как народы сопротивлялись падению своей культуры, проводились на юге США. Туда попали первые африканцы, привезенные в Северную Америку. Они привезли с собой свои представления о религии, ритуалах и сверхъестественных силах. «У гвинейских негров иногда бывают маленькие участки для дома их бога», — писал один плантатор из Флориды в 1839 году (Фергюсон — L. Ferguson, 1992:65). У себя они обустраивали святилища. В исторических источниках редко говорится о таких святилищах, но археологи обнаружили голубые бусинки и другие талисманы на многих рабовладельческих памятниках на юго-западе США. На плантациях Гэррисон и Кингзмилл в Мэриленде и Виржинии нашли украшенные гравюрами оловянные ложки, узор которых удивительно напоминает те узоры, что делали афроамериканцы, жившие в то же самое время в Суринаме в Южной Америке. На кувшинах из памятников на юге имеются отметки в южноафриканском стиле баконго (Фергюсон — L. Ferguson, 1992; Келсо — Kelso, 1984). Все указывает на то, что в Северную Америку прибывали люди, мировоззрение и культурные ценности которых радикально отличались от тех, что имелись у их хозяев.

Рабовладельческие плантации являлись частью сложной сети, соединявшей между собой плантаторов с плантаторами, плантаторов с рабами, рабов с рабами на других плантациях. Значительным является то, что рабы, находясь в этой жестокой, подавляющей и расистской среде, смогли сохранить важные элементы своих собственных культур. Несмотря на эти условия, афроамериканцы придерживались своих верований и культур, в которые в течение многих поколений вносили новые идеи и материальные инновации из нового окружения. Они верили в то, что их культура, их образ жизни — все, начиная с кухни и кончая верой, — самые лучшие. Африканские верования при всем их многообразии очень гибки, и изменения в них часто являлись реакцией на внешние факторы, будь то политические, религиозные или экономические. Итак, существовавшие верования легко адаптировались к новому американскому окружению, в течение многих поколений приспосабливая новые артефакты или модифицируя существовавшие. Например, археологи, работавшие в имении Томаса Джефферсона Монтичелло, обнаружили в месте проживания его рабов, Малберри Роу, кристаллы, монеты с отверстиями и другие ритуальные артефакты.

С 1990 года Марк Леон с коллегами из Археологического проекта Аннаполиса произвели раскопки семи крупных памятников в тех местах, где афроамериканцы жили с XVIII по XX век (Леон, Фрай и Руппель — Leone, Fry, and Ruppel, 2001). Они обнаружили «запасы» артефактов под каминами или очагами, в северовосточных углах комнат и возле дверей. Это были ритуальные пучки из булавок, гвоздей, монет и раковин с отверстиями, колец, глиняных черепков, камешков, кусочков стекла и кристаллов. С помощь исторической литературы и этнографических сведений из Западной Африки исследователям удалось расшифровать значения и связь этих предметов, которые иногда представляли собой Х-образные оси — космограммы, или круги жизни. В автобиографиях бывших рабов, собранных во время Великой депрессии, нашли информацию из первых рук об их религиозных практиках. Среди этих предметов были охранительные талисманы и то, что называют «священной фармакопеей». Считается, что они являются частью религиозной практики, известной под названием вуду, иногда называемой заклинанием духов. Принцип вуду гласит, что духи существуют и их нужно использовать для излечения, для сдерживания жестоких рабовладельцев, для изгнания злых духов и для защиты. Дух находился в ритуальном пучке, и вести себя следовало так, как указывал этот пучок. Артефакты в пучке давали средства для входа и выхода из тела владельца. Вуду являлась сильным средством неподчинения враждебному миру.

Последователи этой традиции существовали во враждебном мире, поэтому они скрывали свою деятельность. На сахарных и хлопковых плантациях Леви Джордан на юге Техаса археологи Кеннет Браун и Дорин Купер раскрыли хижину, в которой жили афроамериканские маги-целители. В хижине нашли кости животных, железные штыри и другие артефакты, являющиеся принадлежностью традиционных западноафриканских целителей. В то же самое время эти простые артефакты имеют и другие назначения, поэтому сторонний наблюдатель может на догадываться о том, что их владелец имеет отношение к нетрадиционной медицине (Браун — K. Brown, 1995). Для афроамериканских рабов те же предметы имели совершенно иное значение, их символика была скрыта от чужих. По этой же причине ни на одном из инструментов целителей не было никакого символического украшения.

Африканские археологи и историки указывают, что вследствие чрезвычайного многообразия западноафриканских культур бессмысленно проводить прямые сравнения между афроамериканскими и африканскими артефактами. Но то, что африканские верования и культура сохранились в афроамериканском обществе, является зафиксированным явлением, и в последние годы интерес к нему сохраняется. Все находки указывают на то, что афроамериканцы придерживались своей выраженной культуры перед лицом репрессивного рабства. Они настолько отделялись от белых людей в своих деревнях и районах, что их хозяева и хозяйки скорее сами были лишь частью их окружения, а не ключевыми фигурами в их социальной жизни (Орсер — Orser, 2004). В Южной Каролине и Джорджии рабы даже говорили на своем выраженном афроамериканском языке. Их дети росли в этой культуре, пользовались такими материальными объектами, как глиняные сосуды, изготовленными носителями их культуры, слушали рассказы о волшебстве и религиозные песнопения, что являлось важным средством установления афроамериканской идентичности, достижения идеологической силы и слияния культурных ценностей. Хотя многие рабы в своей повседневной жизни и не сопротивлялись своему приниженному статусу в обществе, ориентированном на белых, большинство из них игнорировали европейско-американскую культуру и предпочитали свою собственную, а также отвергали идеологию, оправдывавшую их порабощение.

Историк-археолог Лелэнд Фергюсон (Leland Ferguson, 1992) зафиксировал факт такого сопротивления в Южной Каролине, где в 1740 году соотношение черных и белых было 2 к 1, и половина это черного большинства родилось в Африке. Сюда, как и повсюду вдоль южного побережья Атлантического океана, африканские женщины прибывали с знанием изготовления керамики, которое они использовали для изготовления домашней утвари в своих новых домах. Их ярко выраженные неглазурованные керамические изделия находили в кварталах рабов, на плантациях и в городах (рис. 16.11). Когда-то считалось, что эти горшки продавали рабам коренные американцы, но эти изделия на самом деле являются продуктом сложных демографических и культурных процессов взаимоотношений, проистекавших между белыми и черными и между обеими этими группами с коренными американцами. Фергюсон исследовал эту «колониальную утварь» на юго-востоке, уделяя особое внимание целым сосудам, извлеченным из разных мест, включая кварталы рабов, поселения свободных коренных американцев, плантации и миссии. Он обнаружил, что то, что он назвал «контейнерной средой», содержит предметы из дерева и глины, плетеные изделия, в общем похожие на аналогичные изделия из родных мест рабов. Не только они, но и другие сосуды отражали привычки питания в Африке, их использовали для приготовления и подачи углеводных каш, овощные и мясные приправы при этом клались сбоку.

Рис. 16.11. Колониальная утварь

Рис. 16.11. Колониальная утварь

Фергюсон считает, что привычки приема пищи у афроамериканцев очень похожи на привычки народов запада Африки и очень отличались от привычек евроамериканцев вокруг них. Колониальная утварь одинакова на больших территориях. Она была изготовлена людьми, жившими в этнической среде, в которой обоюдные отношения играли жизненно важную роль и где были сильны связи с африканской культурой предков. Фергюсон говорит, что это было несознательным сопротивлением рабству и системе плантаций. Развитие южной культуры, по его заключению, являлось длительным процессом квазиполитических уступок. Удивительно, как можно использовать археологию для того, чтобы взглянуть на первые этапы этого сложного процесса взаимных уступок (см. также Леон и Фрай — Leone and Fry, 1999).

Другой волнующий пример этнического сопротивления был выявлен в результате археологического исследования маршрута, по которому двигалась небольшая группа северных шайенов, вырвавшихся 9 января 1879 года из форта Робинсон в штате Небраска. По мере движения вдоль отвесных берегов реки Уайт они сражались с гарнизоном форта, потом они вырвались на открытые пространства, где гарнизону потребовалось 11 дней для того, чтобы захватить индейцев (Макдоналд и другие McDonald and others, 1991). Этот факт несомненен, но споры ведутся вокруг маршрута, по которому индейцы шайены вырвались в долину реки. В соответствии с отчетами военных группа беглецов двигалась по обнаженному горному кряжу к отвесным берегам реки. Такой маршрут по открытой местности был нелогичным, так как в то время светила полная луна. Устная традиция шайенов говорит о другом маршруте — через хорошо защищенные отводные каналы, в которых индейцы могли хорошо укрываться от преследователей. Археологи из Университета Южной Дакоты изучали маршрут беглецов в сотрудничестве с местными индейцами шайенами. Они пользовались методом случайных раскопов и использовали металлоискатели для поиска пуль в трех регионах: в двух отводных каналах и на обнаженном кряже, упоминаемом в воинских отчетах. На кряже пуль не было найдено, зато их обнаружили в отводных каналах, что подтверждает рассказы индейцев. Это исследование может показаться малозначительным для современной истории, но следует помнить, что этот побег стал классической историей американского Запада с точки зрения белых, о ней рассказал в своем фильме «Осень шайенов» Джон Форд. Фильм повествует об этом случае с точки зрения победителей и является нравоучительной историей Старого Запада. Сегодня же устная традиция и археология пошатнули часть этого мифа, рассказав эту же историю с точки зрения коренных американцев. Наука помогла сложить мозаику события недавнего прошлого, указав на историческую правду и опровергнув миф.

Некоторые яркие примеры изучения сопротивления этнического меньшинства социальному доминированию мы находим в США, где на исторических памятниках археологический материал подтверждался письменными документами. Часто происходит, что методы, разработанные при изучении исторических памятников, в конце концов, применяют при изучении доисторических ситуаций. Например, каково было положение торговцев из народа Оакаха, живущих в Теотихуакане, Мексика, в 600 году н. э. (Пэддок — Paddock, 1983)? К ним относились иначе, чем к остальным жителям города? Отражает ли их материальная культура реакцию на доминирующие культуры вокруг них? Какими были жизненные уклады рабов и ремесленников в Египте (см. раздел «Памятники»)? Менялись ли их взаимоотношения с вельможами в течение, скажем, Нового царства (Кемп — Kemp, 1989)? Современные примеры сопротивления этнических меньшинств могут помочь нам найти ответы на подобные вопросы.

ПАМЯТНИКИ
ЖЕРТВЫ ВОЙНЫ В ФИВАХ, ЕГИПЕТ

Некоторые истории об обычных людях настолько же ярки, как история, о которой повествует открытие, сделанное известным египтологом Гербертом Уинлоком (Herbert Winlock, 1942) в склепе рядом с пирамидой фараона эпохи Срединного царства Монтухотепа (2061–2010 до н. э.) в Фивах в 1911 году. В нем были обнаружены тела 60 воинов, погибших в сражении. Они были в хлопковых саванах, их иссохшие тела настолько хорошо сохранились, что они начали разлагаться, только когда были перемещены из склепа. Уинлок использовал биологические и археологические данные для того, чтобы реконструировать их последнюю битву. Все воины были молодыми людьми в расцвете сил, у каждого была копна волос, остриженная на затылке. Все они погибли, атакуя крепость, потому что раны были от стрел, выпущенных сверху, или от ударов камней, выпущенных из укрепления. На картинах того времени изображаются воины, атакующие крепости и прикрывающиеся щитами от града метательных снарядов.

В данном случае «огонь» был слишком сильным, поэтому воины не смогли подобраться к крепости. Некоторые из них были поражены стрелами. Одного стрела пробила навылет, он упал вперед, тонкая стрела сломалась, и он умер от потери крови. Далее разъяренные защитники вырвались из крепости и добили, по крайней мере, 12 раненых. Потом поджидавшие своего часа стервятники и вороны набросились на тела, вырывая куски мяса своими клювами. Вторая атака была успешной, об этом говорит тот факт, что истерзанные тела отбили и похоронили с почестями в склепе рядом с фараоном.

Мы не знаем, где происходило это сражение. Где-то в Египте, потому что стрелы, которыми были убиты нападавшие, были египетской конструкции. Немногие открытия так громко говорят о судьбе безвестных воинов прошлого.

Археология со своим потенциалом изучения явлений как космического масштаба, так и мелких событий повседневной жизни является непревзойденным инструментом бесстрастного исследования социального и этнического неравенства. Археология также изучает взаимоотношения между людьми и группами людей посредством артефактов, которые являлись предметами обмена и торговли.

К содержанию книги Брайана Фагана и Кристофера ДеКорса «Археология. В начале» | Далее

В этот день:

Дни смерти
1870 Умер Поль-Эмиль Ботта — французский дипломат, археолог, натуралист, путешественник, один из первых исследователей Ниневии, Вавилона.
1970 Умер Валерий Николаевич Чернецов - — советский этнограф и археолог, специалист по угорским народам.
2001 Умер Хельге Маркус Ингстад — норвежский путешественник, археолог и писатель. Известен открытием в 1960-х годах поселения викингов в Л'Анс-о-Медоузе, в Ньюфаундленде, датированного XI веком, что доказывало посещение европейцами Америки за четыре века до Христофора Колумба.

Рубрики

Свежие записи

Обновлено: 21.12.2014 — 12:10

Счетчики

Яндекс.Метрика
Археология © 2014