Сравнительно-исторический метод в археологических исследованиях древностей эпохи бронзы преимущественно используется лишь для социокультурных реконструкций. Однако в последнее время в связи с увеличением количества этноархеологических исследований этот метод стал одним из ключевых при изучении вопросов этногенеза. Он позволяет наиболее объективно вести поиск истоков самобытной истории западносибирских народов, которые в эпоху бронзы по языковому признаку подразделялись на три крупных общности: протоугорскую, протосамодийскую и протокетскую. Каждая из этих общностей оставила нам в наследие два вида исторических источников: топонимы и археологические памятники. Сравнение этих двух видов источников между собой и с блоком других исторических данных позволяет изучать этногенетические процессы в эпоху бронзы.
Подобные попытки предпринимались разными исследователями (Дульзон А.П., 1959; 1961; Малолетко А. М., 1999; 2000; Членова Н.Л., 1975; и др.), но, как правило, они носили обобщенный характер, и когда результаты этих работ конкретизировались, то отдельные выводы этих авторов «зависали» и не были воспринимаемы широким кругом специалистов. Во многом это объясняется тем, что данные исследователи опирались на широкую базу топонимических данных и сравнительно небольшой выборочный круг археологических источников. В настоящее время наблюдается значительное накопление археологических источников на отдельных сравнительно небольших территориях, как правило, в пределах археологических микрорайонов. Это позволяет использовать сравнительно-исторический метод для более объективной реконструкции культурно-исторических процессов в эпоху бронзы, а также более конкретно изучать процессы этногенеза. Подобные исследования нами осуществляются в пределах двух археологических микрорайонов, расположенных в долинах рек Ур и Касьма Кузнецкой котловины.
Археологическое изучение памятников эпохи бронзы в Урском и Касьминском археологических микрорайонах Кузнецкой котловины насчитывает уже более пяти десятков лет. С 1950-х гг. в пределах этих территорий работали различные исследователи (Э.У Эрдниев, А.И. Мартынов, М.Г. Елькин, А.Ф. Александров, В.В. Бобров, В.Н. Добжанский, А.М. Илюшин, М.Г Сулейменов, С. А. Ковалевский, В. А. Борисов, Ю.В. Ширин и др.), которые создали фонд археологических источников по различным хронологическим эпохам. Древности эпохи бронзы составляют один из наиболее массивных блоков этих источников, которые позволяют реконструировать динамику культурно-исторических процессов в этих микрорегионах Западной Сибири на всем протяжении эпохи бронзы.
К эпохе бронзы в пределах этих территорий относится ряд исследованных погребальных памятников и поселений: Сапогово, Сапогово-1, Ширвинское, Красная Горка, Торопово-4, Шабаново, Шабаново-1, Шабаново-4 и Дегтяревка (Урской), Чудиновка-1, Усть-Канда-2, Сара- товка-4 и Саратовка-6 в Касьминском и Урском археологических микрорайонах (Гореев З.Ф., Илю¬шин А.М., Рудаков А.Н., 1998; Илюшин А.М., Ковалевский С. А., 1998; 1998а; Илюшин А.М., Ковалевский С. А., Сулейменов М.Г, 1996; Илюшин А.М., Ковалевский С. А., Борисов В. А., 2001; Илюшин А.М., Ковтун И. А., 1992; Илюшин А.М., Сулейменов М.Г, Мга В.В., 1998; и др.).
Все эти источники достаточно условно можно разделить на три хронологических периода: ранняя, развитая и поздняя бронза, так как граница между культурами развитой и поздней бронзы сейчас достаточно условна по причине сосуществования отдельных культур в пределах этих двух хронологических периодов.
Стационарные погребальные и поселенческие комплексы эпохи ранней бронзы отсутствуют. Встречаются лишь отдельные каменные изделия (лавролистные и треугольные наконечники стрел, обработанные с двух сторон ретушью), а также единичные фрагменты керамической посуды. Эти находки не имеют узкой культурно-хронологической привязки и встречаются в Кузнецкой котловине и на сопредельных территориях с энеолита до развитой бронзы.
Эпоха развитой бронзы представлена стационарными погребальными памятниками Дегтяревка, Чудиновка-1, Сапогово и материалами на многослойных и однослойных поселениях Красная Горка-1, Торопово-4, Усть-Канда-2, Саратовка-6. Погребальные комплексы различаются этнически, о чем свидетельствуют различия в способе погребения (ингумация в скорченном положении преимущественно с юго-западной ориентацией погребенных и кремация на стороне). Кроме того, они имеют различные культурные составляющие в технологии керамического производства и орнаментации посуды, но в то же время все они относятся к кругу памятников андроновской историко-культурной общности. На поселениях развитая бронза представлена фрагментами керамической посуды, соотносимой с кругом археологических культур, генетически связанных с андроновской общностью — федоровской, еловской и корчажкинской.
Предварительные итоги исследования поселения Майма-XII в 2000 г.
Эпоха поздней бронзы представлена рядом стационарных погребальных памятников: Сапогово-1, Шабаново-1, Шабаново-4 и материалами на поселениях Ширвинское, Красная Горка, Торопово-4 и Саратовка-4, которые отождествляются с ирменской археологической культурой. Однако в этих древностях на уровне отдельных элементов фиксируется присутствие местных культур предшествующего времени — федоровской, корчажкинской, еловской и пришлых культур валиковой керамики (саргаринско — алексеевская, бегазы-дандыбаевская и карасукская).
Археологические памятники эпохи бронзы в изучаемых микрорайонах количественно преобладают и уступают лишь древностям эпохи средневековья, что, вероятно, связано с произошедшими за 1,5 тыс. лет демографическими изменениями. Однако вопрос о том, что эпоха бронзы являлась одной из ключевых в процессах этнокультурогенеза и оставила заметный след в истории этих мест, ни у кого из исследователей не вызывает сомнений. Косвенно об этом свидетельствуют сохранившиеся гидронимы. Название реки Ур исследователи связывают с языком сымских кетов. Этот термин со значением «вода» достаточно устойчив и имеет односложные и многосложные гидронимы от Урала до Дальнего Востока. Полагают, что название р. Ур левого притока Ини было образовано путем перехода имени нарицательного в имя собственное. При этом отмечают, что термин «вода» в кетских языках в форме ур является самой ранней, может быть, изначальной (Дульзон А.П., 1959, с. 91-111; 1961, с. 366; Малолетко А. М., 2000, с. 137-138). Название реки Касьма образовано от кетского кась — налим, налимий и южносамодийского бу (видоизмененное по законам тюркской адаптации в ма) — река и дословно переводится как налимья река (Дульзон А.П., 1961, с. 365; Шабалин В., 1994, с. 81-82). Данные факты свидетельствуют, что в эпоху бронзы на этих территориях могли проживать группы населения, говорящие на кетском и южносамодийском языках. В числе культур, отождествляемых с кетоязычным населением эпохи бронзы, отдельные исследователи называют культуры андроновской историко-культурной общности и культуры карасукского типа (Малолетко А. М., 2000, с. 181-280; Членова Н.Л., 1975). С самодийскоязычным населением в эпоху бронзы разные исследователи связывают носителей окуневской и самуськой археологических культур и памятников типа Ростовка (Малолетко А. М., 1999, с. 235; 2000, с. 248).
Такое соотношение археологических культур с лингвистическими общностями позволяет более обоснованно предполагать, что в периоды развитой и поздней бронзы население двух вышеназванных археологических микрорайонов и, вероятно, всей Кузнецкой котловины являлось составной частью протокетской этнической общности.