Чернецов В.Н., Мошинская В.И. Городище Большой Лог

К содержанию 37-го выпуска Кратких сообщений Института истории материальной культуры

Основным объектом работ Обь-Иртышской экспедиции в 1949 г. явилось городище у оврага Большой лог, расположенное на правом берегу р. Оми, в 6 км от г. Омска и приблизительно в 10 км по реке от ее устья. Городище было открыто летом 1949 г. юным краеведом, учеником 15-й школы г. Омска, Вл. Морозом.

[adsense]

Городище Большой лог занимает пространство между двумя крутыми оврагами, выходящими к р. Оми. Оно имеет почти треугольную форму, с основанием к обрыву р. Оми и вершиной к узкому перешейку между логами. Размеры городища: 80 м по основанию (по обрыву берега реки) и около 80 м от обрыва до перешейка. Таким образом, площадь городища оказывается не менее 3000 м2. На перешейке имеются ров и вал длиной 25 м. Ширина рва в современном состоянии свыше 2 м, при разности высот между вершиной вала и дном рва около 1,5 м. В средней части вал имеет разрыв; видимо, в прошлом здесь находились ворота для въезда на городище. На расстоянии 75 м от рва, между оврагами, можно различить следы еще одного рва, однако менее широкого и глубокого, образующего внешнюю часть городища. Эта внешняя часть, ограниченная с двух сторон оврагами и с двух других — внутренним и наружным рвами, имеет вытянутую трапециевидную форму, с широким (около 40 м) основанием по внешнему рву: площадь не менее 2000 м2 (рис. 25,а).

Уже во время первых разведок, в обрывах на краях городища был собран обильный подъемный материал, указывавший на неоднослойность памятника. Поверхность городища, незначительно взбугренная, покрыта очень скудной растительностью, состоящей преимущественно из редких чахлых кустиков полыни, перекати-поле и других растений, характерных для засушливых, солонцеватых мест. Местами поверхность городища развевается. Городище никогда не распахивалось. В некоторых пунктах его на поверхность выступают площадки обожженной глины, перемешанной с углистыми слоями и редкими фрагментами керамики. Впоследствии выяснилось, что эти площадки являются остатками очагов и глинобитных жилищ, относящихся к XII—XVI вв., типа открытых на Вознесенском городище В. П. Левашевой 1.

Раскоп I был заложен в юго-западной оконечности городища. Несмотря на значительную площадь (около 100 м2), ясной стратиграфической картины установить по нему не удалось, вследствие деформации слоев, происшедшей в результате оползания, размывания и развевания почвенного слоя. На основании данных раскопа, так же как и осмотра профилей обнажений к концу работы на первом раскопе удалось выяснить лишь общую стратиграфическую структуру. Основанием городища является толща неяснослоистых супесей с известковыми конкрециями, на поверхности ее залегают находки, относящиеся к эпохе поздней бронзы. На супеси лежит слой чернозема, достигающий в неразвеянных участках 0,40—0,45 м. Вследствие нарушенности верхних горизонтов на юго-западной оконечности городища и бедности культурного слоя работы были перенесены несколько выше по берегу (см. пункт II на рис. 25,а), где было заложено три небольших раскопа: один — на месте выступавшей там глиняной площадки (На), второй (ІІб) там, где в профиле обрыва прослеживались какие-то очажные слои, и третий (в) — на месте небольшого скопления керамики, принадлежащей одному сосуду. Пункт «а» дал наличие здесь остатков наземного глинобитного жилища с очагом типа чувала. В пределах жилища было обнаружено некоторое количество очень грубой, небрежно орнаментированной керамики, принадлежавшей сосудам типа глубоких чаш с уплощенным дном (рис. 26). Там же были найдены кости крупных домашних животных, кости и чешуя рыб.

Рис. 25. Городище Большой лог. а — план городища; 1 — очаги жилищ городищ XII—XIII вв.; 2 — раскоп; 6 — план и профиль участка „б“ II раскопа.

Рис. 25. Городище Большой лог. а — план городища; 1 — очаги жилищ городищ XII—XIII вв.; 2 — раскоп; 6 — план и профиль участка „б“ II раскопа.

Рис. 26. Городище Большой лог. Раскоп ІІа. Сосуд из верхнего слоя

Рис. 26. Городище Большой лог. Раскоп ІІа. Сосуд из верхнего слоя

При раскопке пункта ІІб обнаружена часть очага, в основном уничтоженного осыпанием берега. Этот очаг своей обмазкой выходил на поверхность почвы основанием, состоявшим из золисто-углистой подушки и был углублен на 0,20—0,25 м в слой чернозема (рис. 25,6). Рядом с очагом был найден точильный брусок из песчаника, а несколько в стороне и также в слое чернозема — незаконченный отделкой костяной гарпун и глиняное пряслице в форме усеченного конуса (рис. 27, 28). По всей площади раскопа, в верхних горизонтах чернозема были обнаружены отдельные фрагменты керамики двух резко различных типов. Один из них, уже знакомый по раскопу ІІа, относится к сосудам позднего городища с чрезвычайно характерным для них известковым беловатым налетом. Фрагменты керамики этого типа, довольно малочисленные, залегали в поверхностных горизонтах чернозема, главным образом в квадратах, прилегавших к очагу. Несколько глубже, но также преимущественно в верхней части черноземного слоя, по всей площади раскопа встречались немногочисленные обломки, принадлежавшие тонкостенным сосудам хорошего обжига, с тщательно выполненным богатым орнаментом (рис. 28 а). По форме и по чрезвычайно характерной орнаментации сосудов эту керамику можно с достаточной уверенностью датировать рубежом нашей эры, и слой, ее содержащий, следует связывать с памятниками типа городища Подчуваш (Чувашский мыс) на Иртыше.

Рис. 27. Вещи из городища Большой лог. 1 — проколка; 2, 3 — пряслица (средний слой); 4 — кремневый скребок (из землянки I раскопа); 5 — втулка от мотыги; 6 — мотыга (нижний слой); 7 — железный серп; 8 — заготовка гарпуна; 9, 10 — наконечники стрел (средний слой); 11 — нож для чистки рыбы; 12 — скульптурная головка животного—лошади или лося (нижний слой); 13 — скульптурное изображение барана (средний слой). Номера 1, 5, 6, 8—11 — кость; 2, 3, 12, 13 — глина.

Рис. 27. Вещи из городища Большой лог. 1 — проколка; 2, 3 — пряслица (средний слой); 4 — кремневый скребок (из землянки I раскопа); 5 — втулка от мотыги; 6 — мотыга (нижний слой); 7 — железный серп; 8 — заготовка гарпуна; 9, 10 — наконечники стрел (средний слой); 11 — нож для чистки рыбы; 12 — скульптурная головка животного—лошади или лося (нижний слой); 13 — скульптурное изображение барана (средний слой). Номера 1, 5, 6, 8—11 — кость; 2, 3, 12, 13 — глина.

Рис. 28 а — керамика из среднего слоя городища Большой лог

Рис. 28 а — керамика из среднего слоя городища Большой лог

В нижних горизонтах черноземного слоя и на поверхности подстилающей супеси обнаружены остатки жилого комплекса, в большей своей части уничтоженного осыпанием берега. Граница этого углубленного жилища полуземляночного типа хорошо прослеживалась в квадратах Г 3—4 по профилю первого квадрата. Кроме керамики, аналогичной найденной в нижнем горизонте I раскопа, здесь был обнаружен кремневый скребок (рис. 27—4), а в точке АБ—3, 4, т. е. под поздним очагом, — осколок кремня. У стенки жилища (квадрат Б/4) обнаружилось углистое пятно со скоплением керамики и отдельными костями крупных животных.

[adsense]

Рис. 28 б — находки из нижнего слоя III раскопа

Рис. 28 б — находки из нижнего слоя III раскопа

Наличие слоя позднего городища в прибрежной части, в частности в районе раскопа II, заставило нас обратиться к поискам участка по возможности с ненарушенным средним слоем. Работы были перенесены на западный край городища, где вдоль бровки обрыва Большого лога был заложен раскоп (14 X 10 м). В верхних горизонтах чернозема, до глубины 0,13— 0,20 м от поверхности, залегали обломки сосудов и отдельные вещи, характерные для указанного выше поселения рубежа нашей эры. Из вещей здесь были найдены костяные наконечники стрел (рис. 27—9, 10), костяной нож типа применяющихся на севере и до сих пор для чистки рыбы (рис. 21—11), точильные камни и т. д. По снятии чернозема на поверхности подстилающей супеси вглубь ее на 0,05—0,10 м стали попадаться обильные находки, преимущественно керамика, относящиеся к самому раннему поселению Большого лога. В рельефе поверхности супеси, на протяжении 5 м (от первого северного до пятого квадрата) выявилось углубление, имевшее около 0,10—0,15 м глубины, считая от древней поверхности супеси с пологими краями и плоским дном. В глубину от бровки его удалось проследить на 4 м, где в квадратах линии Д оно также полого выклинивалось. В плане углубление имело прямоугольную форму, с несколько округленными краями. В средней части его, в супеси, имевшей здесь не обычную для нее темную окраску и содержавшей примазки угля, было обнаружено большое количество крупных обломков, из которых удалось восстановить четыре сосуда, причем один полностью (рис. 28б—2). Из вещей, обнаруженных поблизости от сосудов, следует отметить большой шлифовальный каменный пест (рис. 28б—7) и миниатюрное глиняное скульптурное изображение головы лошади (рис. 27—12).

Несомненно, что это углубление является следом бывшего здесь несколько углубленного жилища такого же типа, как обнаруженное в раскопе II. Поскольку в сохранившейся части жилища не оказалось очага, есть основание считать, что оно первоначально имело прямоугольную вытянутую форму, не менее 8 м в длину при 4—4,5 в ширину. Жилище было расположено перпендикулярно к обрыву. На расстоянии 5 м от обрыва были обнаружены остатки поверхностного очага позднего поселения и вокруг него — незначительное количество обломков сосудов, кости домашних животных и остатки глиняной обмазки от стен.

В результате сведения всех полученных данных может быть установлена следующая стратиграфия памятника.

Основанием городища является толща неясно слоистых супесей с известковыми конкрециями. На ее поверхности залегают находки нижнего культурного слоя городища. Нижний слой представляет собой остатки поселения с жилищами полуземляночного типа. Было ли оно укреплено, сказать трудно, пока не будут изучены ров и вал; во всяком случае, выбранное для поселения место прекрасно защищено своим возвышенным положением и конфигурацией мыса. Дату поселения нижнего слоя, впредь до постановки на городище больших раскопок, можно определить лишь ориентировочно, базируясь главным образом на находках в нем мелких цилиндрических бус из белой пасты и характере керамики (рис. 29) 2. Последняя представлена плоскодонными, в ряде случаев очень толстостенными, сосудами горшкообразной формы, со слабо выраженным венчиком. Довольно скудный орнамент занимает лишь верхнюю часть сосудов. Он состоит из нарезной решетки, изредка треугольников, расположенных зонально, сочетающихся с оттисками крупнозубой гребенки. В качестве наиболее специфических элементов орнамента следует отметить пояски из жемчужин, расположенных под венчиком, и налепные валики на шейке или на перегибе от шейки к плечикам. К орнаментации нужно отнести и встречающуюся рубчатость или крупную шероховатость поверхности, являющуюся либо результатом выбивания инструментом с мелкой насечкой, либо отпечатком какого-то плетения или грубой ткани. Один из реставрированных сосудов, происходящий из землянки раскопа III, имеет такую шероховатость, занимающую широкое поле в средней части сосуда. Нижняя (придонная) и верхняя части сосуда выглажены, и на верхнем гладком поясе нанесен орнамент. Последний состоит из ряда жемчужин, расположенных на перегибе под шейкой. Выше и ниже его имеется несколько рядов оттисков своеобразного треугольного поперечно-рубчатого штампа. Этим же штампом выполнены большие треугольники, спускающиеся на тулово сосуда. Эта, видимо, редкая на поселении Большой лог композиция, очень напоминает орнаментацию сосудов, известных нам по более ранним памятникам Среднего Прииртышья — Сузгун II, Битые Горки. Однако считаем, что это своеобразие орнаментации некоторых сосудов Большого лога есть результат не столько переживания архаических моментов, сколько специального (скорее всего культового) характера их.

Рис. 29. Керамика из нижнего слоя городища Большой лог

Рис. 29. Керамика из нижнего слоя городища Большой лог

Керамика нижнего слоя Большого лога имеет много общего с материалом памятников Западной Сибири конца эпохи бронзы. Аналогии ей можно найти в бытовой керамике Садчиковского и Алексеевского поселений 3, в материалах нижнего слоя Ивановского городища близ Тобольска и в некоторых сосудах Большереченского поселения 4. Большой интерес представляет и сходство (по форме сосудов и по орнаментации в виде нарезной решетки и особенно шероховатости) с некоторыми наиболее поздними сосудами Омской стоянки. Сопоставление стратиграфии Большого лога и Омской стоянки позволяет сделать особенно интересные выводы. Омская стоянка располагалась на нижнем конце острова, некогда бывшего на Иртыше, несколько выше устья р. Оми. Время ее существования охватывает все II тысячелетие до н. э. Посещение стоянки людьми прекратилось, как можно предполагать, в связи с подъемом уровня вод в Иртыше, в результате чего остров был перекрыт пойменными отложениями. К этому моменту и следует отнести возникновение поселения на мысу у Большого лога, культурный слой которого залегает, как было указано, в пограничном горизонте между древними супесями и пластом чернозема; образование последнего следует поставить в связь с изменением климатических условий и развитием более мощного травяного покрова.

Таким образом, поселение на мысу у Большого лога нужно хронологически рассматривать как непосредственное продолжение Омской стоянки, что дает возможность восстановить для этой территории формы развития материальной культуры от конца неолита до поздней бронзы.

Рассматривая орнаментацию керамики поселения нижнего слоя, мы указали на аналогии с памятниками лишь степной и лесостепной полос. Однако описанный выше треугольный рубчатый штамп, неизвестный как будто по материалам упомянутых выше памятников, достаточно хорошо знаком по культурам таежного Приобья. Возможно, что в этом следует усматривать наличие каких-то связей с населением лесного севера и, быть может, северо-востока, которые хотя и очень еще неопределенно, но все же наметились по материалам Омской стоянки.

Второй (средний) слой городища залегает в толще чернозема и отделен от нижнего стерильной прослойкой в 0,10—0,15 м. Слой этот не отличается мощностью, равно как не удалось пока обнаружить в нем и следов каких-либо сооружений. Находки располагались равномерно по всей площади раскопов, причем в некоторых случаях в явно непотревоженном состоянии, поскольку обломки отдельных сосудов, которые впоследствии удалось восстановить, лежали в непосредственной близости один от другого.

Керамика среднего слоя представлена круглодонными сосудами со слабо выраженной шейкой или без нее. Как правило, сосуды тонкостенные, хорошего обжига, тщательно орнаментированные. Орнамент состоит из оттисков гребенки и различных мелких фигурных штампов. Среди штампов следует отметить некоторые очень характерные по своим формам, хорошо известные по орнаментации керамики других памятников Прииртышья и Приобья. К ним в первую очередь относятся «уточки», а также трехугольные «арочные» и «угольчатые» штампы (рис. 28а). Все они в близких сочетаниях представлены в поздних типах керамики городищ Подчуваш (Чувашский мыс) и Усть-Полуй. В последнем они характерны для керамики третьей группы. С другой стороны эта керамика близка к известной нам по фоминской культуре, верхний предел существования которой, с нашей точки зрения, в отличие от М. П. Грязнова, следует датировать временем не позднее III—IV вв. н. э. Все эти памятники дают основания и для датировки среднего слоя Большого лога рубежом нашей эры, с возможными пределами: I в. до н. э. — II—III вв. н. э.

Кроме керамики, в среднем слое было найдено несколько костяных наконечников стрел треугольного и ромбического сечения, костяная панцырная пластинка и плоские глиняные пряслица.

В I раскопе, в небольшом углублении, доходившем до материковой супеси и заполненном материалом среднего культурного слоя, был обнаружен конский череп и недалеко от него — небольшое глиняное, довольно схематическое изображение барана (рис. 27—13). Что представляло это изображение, каково назначение его, сказать пока трудно, но оно интересно уже тем, что указывает на наличие здесь в то время овцеводства. Приводим результаты определений фаунистических остатков из городища Большой лог, выполненных В. И. Цалкиным. Согласно последнему в III раскопе, только из нижнего слоя (жилище) получены кости следующих животных: лошадь, мелкий рогатый скот, благородный олень, лось.

I и II раскопы дали, кроме того, кости: крупного рогатого скота, овцы, косули и бобра. Эти данные хорошо увязываются с изложенной выше почвенно-стратиграфической картиной. Они свидетельствуют о значительных климатических изменениях в эпоху существования нижнего слоя поселения. Следует говорить о появлении в это время (рубеж II—I тысячелетий до н. э.) не только более богатого травяного покрова, но и лесов, без которых невозможно было существование лося и марала. Впоследствии леса снова исчезли на этой территории. Наличие костей овцы в I раскопе прекрасно корреспондирует с находкой изображения барана в среднем слое и подтверждает предположение о существовании здесь овцеводства в то время.

В верхнем горизонте среднего слоя, в одном из прибрежных квадратов I раскопа, был обнаружен железный серп небольшого размера, сильно изогнутой формы, с крупной насечкой на лезвии (рис. 27—7). Черенок серпа имеет квадратное сечение и заканчивается прямоугольным крючком. По размерам и форме серп этот напоминает скифские серпы, известные среди находок на Каменском городище. Однако, несмотря на то, что поверхностные горизонты почвы городища в этом месте были как будто и не нарушены, полной уверенности в принадлежности серпа к данному слою у нас пока нет, тем более, что железные серпы с этой территории неизвестны, и мы не имеем никакого сравнительного материала, за исключением упомянутых серпов территориально очень удаленного Каменского городища 5.

Верхний слой городища Большой лог, к которому с уверенностью можно отнести ров и вал, принадлежит поселению, близкому по своему характеру к Вознесенскому городищу на р. Оми, опубликованному В. П. Левашевой в 1928 г. Характерными для оседлых жителей этого поселения жилищами являются наземные и полууглубленные мазанки с очагами типа чувалов.

К содержанию 37-го выпуска Кратких сообщений Института истории материальной культуры

Notes:

  1. В. П. Левашева. Вознесенское городище. Изв. Гос. зап.-сиб. музея, № 1, Омск, 1928, стр. 87—98.
  2. С. В. Киселев, История Южной Сибири. МИА, вып. 9, 1949, стр. 132. В. А. Городцов. Результаты археол. исследований в Бахмутском у. Екатерииославокой губ. Tip. XII АС, т. I, стр. 240. В. А. Городцов. Культура бронзовой эпохи в средней России (Отчет Исторического музея за 1914 г.), стр. 219.
  3. О. А. Гракова. Алексеевское поселение. Тр. ГИМ, вып. XVII.
  4. М. П. Грязнов. Памятники майэмирского этапа эпохи ранних кочевников на Алтае. КСИИМК, вып. XVIII, рис. 6—19.
  5. Раскопки Б. Н. Гракова на Каменском городище в 1949 г.

В этот день:

Дни смерти
1870 Умер Поль-Эмиль Ботта — французский дипломат, археолог, натуралист, путешественник, один из первых исследователей Ниневии, Вавилона.
1970 Умер Валерий Николаевич Чернецов - — советский этнограф и археолог, специалист по угорским народам.
2001 Умер Хельге Маркус Ингстад — норвежский путешественник, археолог и писатель. Известен открытием в 1960-х годах поселения викингов в Л'Анс-о-Медоузе, в Ньюфаундленде, датированного XI веком, что доказывало посещение европейцами Америки за четыре века до Христофора Колумба.

Рубрики

Свежие записи

Счетчики

Яндекс.Метрика

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Археология © 2014