При характеристике древностей волынян отмечено, что курганы типа Головно известны не только на Волыни, но и в Брестском Побужье, что служит свидетельством расселения здесь волынян. В пользу этого говорят косвенно и данные русских летописей. В ХІІ в. города Берестье, Дрогичин и часть земель Среднего Побужья вошли в состав Волынского княжества (ПСРЛ, II, с. 466). Связи Бсрестья и его волости с Волынской землей не ослабевают вплоть до включения в состав Великого княжества Литовского (1319 г.).
Однако земли Брестского Побужья не были собственно волынянскими. Кроме волынян, эту об-ласть заселяли также дреговичи, о чем свидетельствуют находки дреговичских крупнозерненых бус (карта 16). Очевидно, из поречья Припяти и окрестностей Турова и Пипска дреговичи расселялись на запад по Ясельде, верховья которой почти вплотную соприкасаются с бассейном Буга. По мнению многих исследователей, город Берестье был основан выходцами из дреговичского племени и первоначально принадлежал Туровскому княжеству (Андрияшев А. М., 1887, с. 41; Грушевский А. С., 1901, с. 16, 19; Лысенко П. Ф., 1974, с. 153—160), возникшему на племенной территории дреговичей.
Вторым регионом дреговичского расселения было Верхнее Понеманье, где также открыты кур-ганные захоронения с крупнозернепьтми металлическими бусами (карта 16). Дреговичские переселенцы, очевидно, достигали восточных районов Мазовии. Здесь зерненые бусы дреговичского типа найдены в захоронениях под наземными каменными кладками в Пайеве близ Тикоцина, Корневке, урочище Пробник близ д. Щиты и в Чеканове (Авенариус И. П., 1890, с, 23, 24; Япчцк Я., 1892, с. 251; Kaminski A., 1956, s. 149-152; Rauhut L., 1971, s. 645, 646). В области Верхнего Понеманья проникали также и волыняне, о чом свидетельствуют иолуномляпочттьте постройки в Новогрудке и керамические материалы того же поселения (Гуревич Ф. Д., 1969. с. 220, 221; Малевская М. В., 1972, с. 14—18). Однако ни дреговичи, ни волыняне не составляли основного ядра населения Верхнего Понеманья и Берестейской волости.
Русские и польские историки прошлого столетия (Т. Парбут, П. П. Барсов, А. М. Андрияшев, П. Д. Брянцев, М. К. Любавский, Д. Шульц, Я. Ярошевич и другие), исходя из косвенных данных русских лотописей, основываясь па сведениях польских хронистов XV—XVI вв. и картографии географических названий, образованных от этпонима ятвяги, полагали, что до XIII в. ятвяги занимали обширную территорию, включавшую Сувалкито, Верхнее Понеманье, польское Подляшье и Берестейскую волость. А. Л. Погодин па основе анализа водных названий утворждал, что Верхнее Понеманье и Побужье до Бреста входили в ареал, заселенный балтскими племенами (Погодин А. Л., 1910, с. 354). Работы К. Буги, Я. Розвадовского, В. Н. Топорова и других подтвердили присутствие в гидронимии этих территорий слоя балтского происхождения, означающего, что пришедшие сюда славяне застали на этой территории балтов (Buga К., 1923, 100 psl.; Топоров В. Я., 1959, с. 251-256). К. Буга на основании лингвистических данных полагал, что славяне пришли в контакт с ятвягами между VII и X столетиями (Buga К., 1913, 12 psl).
На всей территории распространения ятвяжской гидронимии наряду с обычными славянскими курганами известны своеобразные погребальные памятники, не имеющие аналогий ни среди погребаль-ных сооружений славян, ни среди могильных памятников восточнобалтских (литовско-латышских) племен. Это каменные курганы, ятвяжское происхождение которых обосновывается целым комплексом аргументов (Седов В. В., 1964, с. 36-51; 19686, с. 24-30).
Наиболее изученный участок ятвяжского ареала — Сувалкия — находится за пределами СССР. Здесь неоднократно раскапывались ранние ятвяжские курганы, относящиеся к II—IV вв. (Jaskanis J., 1974). Они сложены или целиком из камней, или из камней и земли. Поверхностный покров обычно состоит из плотно прилегающих друг к другу камней. Высота насыпей 0,3—0,8 м, диаметр оснований от 5 до 20 м. Во II—IV вв. здесь хоронили по обряду и трупосожжения, и трупоположения. На рубеже IV и V вв. обряд трупосожжония ста носится господствующим. Захоронения по обряду кремации обычно помещаются в верхних частях насыпей. При раскопках курганов открывается по нескольку скоплений пепла, угольков и кальцинированных костей. Захоронения по обряду ингумации помещаются в неглубоких погребальных ямах, заполненных камнями. Как правило, в могилах находится один скелет, в редких случаях — по два-три. Иногда умершие подвергались частичному сожжению. В некоторых курганах вокруг погребальных ям обнаружены следы вертикальных столбов, свидетельствующие о том, что над погребениями возводились какие-то домовины. На вершинах многих курганов заметны впадины, образовавшиеся в результате проседания насыпей по мере сгнивания домовины.
Погребения по обряду трупосожжения чаще не содержат вещей. В виде исключения встречаются бусы и пряжки. Погребальный инвентарь трупоположений разнообразен. В захоронениях мужчин бывают предметы вооружения и конского снаряжения (копья, топоры, умбоны, шпоры, удила). В могилах женщин — украшения (бронзовые браслеты и шейные гривны, стеклянные бусы и др.) и орудия труда (глиняные пряслица, ножи, иглы).
Каменные курганы IV—VIII вв. известны также на правобережье верхнего Немана (Версека, Вагота, Де-вянишкес, Мицконис и др.). Их исследовали в первые десятилетия XXв. В. А. Шукевич и Э. А. Вольтер (Szukiewicz W., 1910a, s. 63-69, 1914, s. 58-62), а па южной окраипе Литвы в 50-х годах — А. Таутави-чюс (ТаиіаШиз А., 1958, 69-74 psl.).
Каменные курганы Верхнего Понеманья по устройству однотипны с сувалкскими. Это тоже пло-ские круглые в плане насыпи высотой 0,5—0,8 м. Верхний покров насыпей складывали из камней в один или несколько ярусов. Остатки трупосожжений помещались или среди камней насыпи, или в подкурганных ямах. Число трупосожженпй в одном кургане колеблется от одного-двух до шести. Большинство захоронений безынвентарны. Относительно редкие вещи из этих курганов (топоры, копья, умбоны щи-тов, пряжки и др.) принадлежат к типам, распространенным у многих балтских племен, в том числе ятвяжских.
Самые поздние трупосожжения в каменных курганах относятся к последним векам I тысячелетия и к самому началу II тысячелетия н. э. По устройству каменные курганы этого времени не отличаются от более ранних, но количество трупосожжений в них не превышает одного-двух. Такие курганы известны по всему древнему ятвяжскому региону. В бассейне Немана их исследовали С. Круковский, Ф. Д. Гуревич, Я. Г. Зверуго и др. (Krukowski St., 1911, s. 1— 21; Гуревич Ф. Д., 1962, с. 204; Очерки, 1972, с. 45), в Среднем Побужье — С. А. Дубинский, И. В. Бируля и др. (OAK, 1911, с. 65, 66; Бируля И. В., 1966, с. 280).
Каменные курганы с трупосожжениями в Среднем Побужье — невысокие, круглые в плане. Под дерном обнаруживается каменная кладка, сложенная в один—три яруса. В каждом кургане обычно нахо-дится по одному захоронению. Остатки трупосожжения, совершенного на стороне, помещены чаще среди камней насыпи (Бацики Дальние, Клюково, Цецели), реже — в основании кургана (Бацики Ближние, Цецели) или в небольшой подкурганной ямке (Войская). Большинство захоронений — без вещей. Изредка встречаются оплавленные слитки стекла и бронзы или обломки глиняных сосудов.
В течение XI—XII вв. обряд трупосожжения в каменных курганах постепенно сменяется обрядом ингумации, но устройство насыпей остается неизменным (табл. XXX, 32). По-прежнему каменные насыпи имеют покров из камней в один или несколько ярусов, встречаются курганы, сложенные из камней целиком. Смена обрядов в разных местах ареала каменных курганов происходила неодновременно. Так, в Брестском Побужье наиболее поздние трупосожжения датируются XI в., а в северной части Белорусского По-неманья этот обряд удерживается до начала XIII в.
Каменные курганы с трупоположениями в Среднем Побужье широко известны по раскопкам многих исследователей. В конце XIX в. они раскапывались Т. Луневским, 3. Глогером, К. Столиво, Р. Эйхлером, Л. Паевским (Luniewskl Т., 1883, s. 477, 478; Masia-nowicz К., 1950-1951, s. 229-250), в начале XX в. -С. А. Дубинским (OAK, 1911, с. 65, 66), а в последние десятилетия — И. В. Бирулей и В. В. Седовым (Бируля И. В., 1966, с. 280; 1970, с. 120-122; Седов В. В., 19636, с. 41—43). В Понеманье аналогичные курганы изучались Э. А. Вольтером, 3. Глогером, В. А. Шукевичем, С. Яроцким, К. Салевичем (Шукевич В. А., 1893, с. 96-100; Szukiewicz W., 1899; 1902; JarockiS., 1901; Jaskanis D., 1962, s. 337-361).
Умерших клали в этих курганах или на материк, или в неглубокую подкурганную яму. Большинство погребенных имели западную ориентировку. Но встречаются захоронения мужчин, обращенных головой к востоку (Войская, Свищево, Ратайчицы, Зеленые Гурки), что характерно для балтского погребального ритуала. Около погребенных обнаруживаются скопления золы и углей. В каждом кургане находится одно захоронение, в редких случаях — два-три.
В Среднем Побужье и в южной части Верхнего Понеманья наряду с каменными курганами хоро-шо известны и обычные славянские, насыпанные из песка и глины и не имеющие каменных конструкций. Ранние — X в.— содержат захоронения по обряду трупосожжения, курганы XI—XIII вв.—трупоположения. В Побужье такие курганы раскапывали Н. П. Авенариус, С. А. Дубинский и другие (Авенариус II. П., 1890, с. 18—20), в Верхнем Понеманье — М. Федоровский, М. А. Цыбышев, Е. Голубович, Ф. Д. Гуревич, К. В. Павлова (Gloger Z., 1882, s. 491, 492; Цыбышев М. А., 1893, с. 73-76; Cehak-Holubowiczowa П., 1938, s. 183-196; Гуревич Ф. Д., 1962, с. 97-112; Павлова К. В., 1965, с. 99-105; 1973, с. 56-61; 1974, с. 59-68; Зверуго Я. Г., 1978, с. 414, 415).
Вещевой инвентарь славянских (земляных) и каменных курганов XI—XIII вв. идентичен и при-надлежит восточнославянской культуре.
В захоронениях женщин обычны перстнеобразные височные кольца с заходящими концами или полутораоборотные (табл. XXX, 4, 6, 8, 10—12). Реже встречаются перстнеобразные кольца со спираль-ным завитком па конце (табл. XXX, 1—3) и небольшие проволочные кольца с S-образным завитком. Последние украшения, по всей вероятности, свидетельствуют, что в Брестское Побужье наряду с волынянами и дреговичами проникали и западные славяне. Единичные перстнеобразные кольца имели завязанные концы (табл. XXX, 7), а одно из колец — конец, завернутый в обратном направлении (табл. XXX, 5).
Ожерелья из бус не были распространены. Только в немногих курганах найдены бусины (от одной до шести в погребении) — мелкие из синего, светло-зеленого или матового стекла, пастовые или глиняные, стеклянные позолоченные или посеребренные, а иногда и бронзовые, покрытые зернью (табл. XXX, 9, 14, 21—26). Встречены также круглые привески (табл. XXX, 18). Браслеты и перстни немногочисленны и принадлежат в основном к общеславянским типам (табл. XXX, 15—17, 19, 27). Кроме того, встречаются поясные пряжки (табл. XXX, 29, 30), металлические пуговицы (табл. XXX, 13), пряслица. Все эти находки славянского типа. Лишь единичные украшения принадлежат к прибалтийским типам. Таковы подковообразные застежки с утолщенными концами (Сергеева 3. М.,1977, с. 34—37) и с поднятым фигурным концом (табл. XXX, 20, 28).
Погребальный инвентарь мужчин представлен копьями, топорами, пряжками и кресалами. Железные ножи и глиняные сосуды (табл. XXX, 33, 34) встречаются и в мужских, и в женских захоронениях.
Анализ вещевого материала каменных Курганов XI—XIII вв. Верхнего Понеманья и Берестейской волости показывает, что эти памятники оставлены в основном не собственно ятвягами, а их славянизированными потомками. Следовательно, население этих земель было в то время уже преимущественно славянским. Два типа курганных насыпей (славянских и ятвяжских) отражают разноэтничное происхождение населения в Среднем Побужье и Верхнем Понеманье. Там, где наблюдается концентрация каменных курганов и отсутствуют собственно славянские погребальные насыпи, вероятно, сохранилось ятвяжское население. Очевидно, оно пополнялось за счет беженцев из пруссо-судавских областей. В Белорусском Понеманье еще в XVII—XIX вв. существовали островки ятвяжского населения, но уже говорившего на литовском языке.
Карта 16. Погребальные памятники X—XIII вв. Верхнего Понеманья и Верестейской волости
а —могильники с каменными курганами; б — каменные могилы; в — курганные могильники, включающие насыпи с трупосожжониями; г — курганные могильники исключительно с трупоположениями; д — могильники с дреговичскими бусами; е —- могильники с браслетообразными завязанными височными кольцами; ж — восточнолитовскис курганы; з — мазовецкие могильники
1 — Величково; 2 — Лумна; 3 — Яцковщина; 4 — Ставы; 5 — Рудавец; в — Кустичи; 7 — Гурки; 8 — Шитники; 9 —- Раковица; 10 — Любашки; 11 — Лисовчицы; 12 — Войская; 13 — Кощейники; 14 — Шестаково; 15 — Свищово; 16 — Ратайчицы; 17 — Тростяница; 18 — Млыны; 19 — Баранки; 20 — Радость; 21 — Хотыново; 22 — Угляны; 23 — Здитово; 24 — Чахец; 25 — Деревная; 26 — Ясудово; 26а — Короневичи; 27 — Колпаки; 28 — Лазы; 29 — Подроссь; 30 — Волковыск; 31—Мит-рони; 32 — Клепачи; 33 — Бердовичи; 34 — Городище; 35 — Кошели; 36 — Старое Село; 37 — Бездонное; 38 — Пустоборы; 39 — Климовичи; 40 — Красница; 41 — Кощеево; 42 — Више-во; 43 — Орловичи; 44 — Голынка; 45— Кульбачи; 46 — Сыр-ни; 47 — Воробьи; 48 — Чернишки; 49 — Угольники; 50 — Вен-зовщина; 51 — Первомайская (Собакинцы); 52 — Дворчаны; 53 — Опановцы; 54 — Дунич-Могилицы; 55 — Церемоц; 56 — Пузеле; 57 — Салапяцишки; 5S — Косовщипа; 59 — Марули-ны; 60 — Ладеники; 61 — Бретянка; 62 — Сулятичи; 63 — Платове; 64 — Сокольники; 65 — Новогрудок; 66 — Корелич-ский Тракт; 67 — Мольничи; 68 — Солонини; 69 — Городилон-ка; 70 — Селец; 71 — Коростово; 72— Болковичи; 73 — Бота-ревка; 74- Пысокое; 75—Ольшаны; 75а — Сидоришки; 74 -Лепковщи.ша; 77 — Городилово; 78 — Козаровщнна; 79 — Латыголь; 80 — Шведы; 81 — Чижевички; 82 —Выголенснты; 83 — Рысгоры
В XIII—XIV вв. в Верхнем Понеманье на смену курганам широко распространяются каменные могилы (карта 16). Как и курганы, они расположены группами, насчитывающими по нескольку десятков могил. Они представляют собой плоские прямоугольные, слабо возвышающиеся над землей сооружения из камней (табл. XXX, 31). В поздних могилах в головах погребенных обычно ставили большой камень.
Основные исследования каменных могил относятся к 80—90-м годам XIX в. и к первым двум десятилетиям XX в. Тогда В. А. Шукевич и Э. А. Вольтер раскопали более 400 могил в сравнительно небольшом районе неманского правобережья, главным образом в Лидском уезде (Szukiewicz W., 1910b, s. 39—45; 1911, s. 57—62; 1921, s. 52—63). Научная сводка этих древностей была составлена А. А. Спицыным (Спицын А. А., 18996, с. 303-310; 1925, с. 159), повторный новейший обзор принадлежит Ф. Д. Гуревич (Гуревич Ф. Д., 1962, с. 121-130). В последние годы производились лишь незначительные исследования каменных могил (Зверуго Я. Г., 1978, с. 415).
Захоронения в каменных могилах совершались по обряду трупоположения. Ориентировка — преимущественно западная. В Салапяцишках мужчин хоронили головой к востоку, женщин — к западу. Восточная ориентировка зафиксирована в Вензовщинском могильнике, южная — в Ольшанах. В каждой могиле, как правило, находится по одному костяку, но известны могилы с двумя и четырьмя погребенными.
Захоронения женщин часто содержат многочисленные украшения. Височные кольца двух типов — перстнеобразные с заходящими концами и трехбусинные. Один раз найдено многобусинное кольцо. Неоднократно обнаружены серьги в виде вопросительного знака со спиралькой и бусиной. Весьма характерным украшением были головные венчики из разнообразных металлических бляшек, окаймленных бусинами. В состав шейных ожерелий входили бусины стеклянные синие и черные с белыми разводами, а также спиральки из бронзовой проволоки. Среди украшений имеются ромбические подвески, бубенчики, крестики и раковины каури. Весьма часто в одном погребении находят два-три браслета и несколько перстней. Преобладают пластинчатые орнаментированные браслеты, но известны также плетеные, витые и спиральный. Перстни обычно имеют витую или плетеную одну половину и пластинчатую — другую.
Захоронения мужчин в каменных могилах также нередко сопровождаются различными вещами. Это боевые и рабочие топоры, втульчатые наконечники копий, крупные ножи, сабли, шпоры, кресала и точильные бруски. Обычны поясные пряжки и бляшки, встречаются перстни и изредка — иные украшения.
Для датировки могил важны находки монет литовских князей и польских королей и пражских грошей. Монеты относятся к XIII—XVI вв. Этим периодом и датируются захоронения в каменных могилах.
Могилы в виде прямоугольников или овалов, обставленные крупными и засыпанные мелкими камнями, составляют характерную особенность области расселения одного из западнославянских племен — мазовшап (Rauhut L., 1971, s. 435—653). В этой связи некоторые исследователи предполагают, что каменные могилы Понеманья отражают мазовецкое расселение. Однако детальное сравнение вещевых материалов из каменных могил Верхнего Понеманья и коллекции предметов из Мазовии и Подляшья выявляет существеннейшие различия. Отсутствие же в каменных могилах Неманского бассейна типичных для западных славян, в том числе для мазовшап, височных колец с S-образным концом отвергает гипотезу о расселении здесь этого племени.
По-видимому, каменные могилы Верхнего Понеманья и погребальные сооружения мазовшап независимо друг от друга и в разное время эволюционировали от каменных курганов ятвяжского происхождения. В Неманском регионе имеется немало погребальных сооружений, занимающих промежуточное положение между каменными курганами и могилами и свидетельствующих о такой эволюции.
Большинство предметов из верхненеманских каменных курганов (ожерелья из бус, спиралек, раковин каури и ромбовидных бляшек, подковообразные пряжки со стилизованными звериноголовыми концами, пряжки прочих типов, ножны, украшенные пластинками и подвесками, плетеные и витые перстни, плетеные и спиральный браслеты и др.) имеет аналогии в литовско-латышских древностях. С балтским культурным регионом связывает эти памятники и такой признак, как частое захоронение с погребенными предметов вооружения. Это дает основание отнести каменные могилы Верхнего Прттематтья к балтским памятникам, а отличие их от литовско-латышских земляных курганов и грунтовых могильников позволяет считать их ятвяжскими.
Обычно височные украшения погребенных в каменных могилах типично славянские. В славянских древностях имеют аналогии и украшения (отдельные бляшки головных уборов, пластинчатые браслеты). По-видимому, эти предметы говорят о славянизации населения, оставившего каменные могилы.
В заключение обзора погребальных древностей Верхнего Понеманья и Брестского Побужья несколько слов нужно сказать о названных выше каменных могилах мазовшан. Исследователь этой категории памятников Л. Раухут, исчерпывающе проанализировав их, пришел к выводу, что каменные могилы Мазовии и Подлятпья оставлены сельским населением, принадлежавшим к одному из западнославянских (польских) племен (Rauhut L., 1971, s. 435—488). Однако в каменных могилах мазовшап обнаруживается заметное восточнославянское воздействие, говорящее не только о соседских культурных контактах, но и об инфильтрации восточных славян в области Подляшья. Так, в каменных могильниках Кацики Дальние и Корсиевка (Авенариус Н. П., 1890, с. 24) найдены зерненые бусы — характерные украшения дреговичей. В могильниках Лужки, Нсверово-Сохи и Рогавка встречены полутораоборотньте перстнеобразные височные кольца (с напускными зернеными бусами) . К древнерусским предметам принадлежат загнутоконечные пластинчатые браслеты, плетеная гривна с концами в виде полых трубочек, разнообразные крестики, пряслица из волынского шифера и др. (Гуревич Ф. Д., 1980, с. 46—52). Польский исследователь А. Новаковский явно ошибался, когда писал, что болотистые пространства в окрестностях современного г. Барановичи препятствовали проникновению дреговичей в западном направлении (Nowakow-skiA., 1972,s. 115).